Лекарство для Марио

[Леди Гарет]

#Mawaru_Penguindrum, фанфик.

Название: Лекарство для Марио
Автор: Lady Garet
Бета: forion
Канон: Mawaru Penguindrum
Размер: мини, 2116 слов
Пейринг/Персонажи: Нацумэ Марио/Огиномэ Момока, Нацумэ Масако, Такакура Камба, кролики
Категория: джен
Жанр: ангст, приключения, стихи
Рейтинг: G
Краткое содержание: Марио очень привязан к своей сестре. Он сделал бы всё, что угодно, чтобы Масако была счастлива и никогда больше не испытала горечи потерь. Но вся беда в том, что он сам смертельно болен.
Предупреждения: Повествование от первого лица.
Примечания: Написано на ФБ-16 для команды "Yuri Penguin Utena"



Однажды я вырасту...
Я однажды стану большим.
И стану библиотекарем,
Назло предрассудкам деда.
В окна будут вливаться потоки света,
И течь по залам воспоминаний дым.

Чужие судьбы тогда откроются мне:
Я буду их читать и ставить на полки.
Мозаикой вечность сложит свои осколки,
И истина зазвучит в перекличке дней.

Однажды в библиотеку придёт она —
Девочка из моих тревожных видений.
Она будет песней, строкою стихотворений,
И в сердце моём лепестками вспыхнет весна!

Я сделаю всё, чтоб однажды случилось так!
И кто посмеет сказать: чудес не бывает?!
Она, как книги, людские судьбы читает,
Она зажжёт в ночи для меня маяк!

И я приду в этот странный, призрачный дом —
Исполнить свою судьбу и остаться в нём.
Однажды я вырасту...

Я люблю Масако больше всех на свете! И она меня тоже любит. Но это не только потому, что она — моя единственная сестра, а я — её единственный брат. Масако говорила, что у нас есть ещё брат — её близнец по имени Камба. Но я его совсем не помню: слишком маленьким был, когда нас разлучили. Не знаю, жив Камба или нет, поэтому для меня его как бы не существует, а вот Масако всегда рядом. Она самая красивая и ласковая сестра на свете! Балует меня, как ребёнка, потому что любит. Мы с ней остались одни, и нам надо держаться друг за друга. Мы — семья!

Папу я тоже не помню, как и Камбу, а деда ненавижу. Хотя знаю, что нельзя ненавидеть мёртвых. Дед умер, отравившись ядом рыбы-собаки, которую приготовил сам. Он был очень сильным, богатым, успешным, и всего добился самостоятельно. За это его все уважали, а Масако и я ненавидели. Дед хотел, чтобы мы быстрее стали взрослыми, и когда он жёг наши игрушки, мне хотелось плакать. Но я крепился. Ради Масако, ведь ей тоже было не сладко. По правде говоря, мне совсем не хочется становиться взрослым, хоть я уже сейчас и не ребёнок. Если все взрослые такие, как отец, который ушёл от нас ради какой-то великой цели, и как дед, который не позволил ему вернуться, то лучше совсем не взрослеть. Я и без этого могу любить и защищать Масако!

Только есть одна небольшая проблема: говорят, я серьёзно болен. Однажды я подслушал разговор Масако с доктором. Они были в соседней комнате и не знали, что я спрятался за дверью. Доктор сказал, что мою болезнь современная медицина вылечить не может. Я только хмыкнул, услышав это: никакой болезни у меня нет, нечего врать и расстраивать мою любимую сестру! Просто я — как это называется у взрослых? — родился слабым ребёнком. Поэтому быстро устаю и не могу ходить в обычную школу, учителя занимаются со мной дома. А друзей у меня нет потому, что дед никогда не пускал ребят с улицы к нам в парк и не разрешал мне играть с ними. Он боялся, что набравшись плохих привычек от уличных мальчишек, я вырасту бандитом, как отец. Дед так и говорил: «Как ваш отец…» — и мне всегда было обидно до слёз. От бандитов не бывает хороших детей, но разве мы с Масако плохие?!

Но не такой уж я и слабый! Когда Масако водила меня в океанариум, я весь день был на ногах и ничуточки не устал. Она тогда купила мне замечательную вещь — шапку в форме пингвиньей головы, — и я всю обратную дорогу носился по пустому вагону метро, играя с этой забавной штукой! А ночью взял шапку с собой в кровать, и мне приснился удивительный сон.

Я был в библиотеке, похожей на ту, которая осталась от деда. Огромный флигель со стеллажами до небес. На всех полках книги, книги, книги, и рядом стоят лестницы, чтобы было проще добраться до верха. Мне очень захотелось посмотреть, что написано в этих книгах. Но как только я потянулся к ближайшей полке, между стеллажами появилась девочка. Она была ровесница мне или чуть старше, но смотрела строго, как взрослая. Сарафан её показался мне старомодным, зато розовые туфельки очень подходили по цвету розовым волосам. Девочка удивлённо качнула головой и обратилась ко мне, назвав по имени:

— Марио, как ты здесь оказался? Тебе не нужно читать этих книг, зачем тебе чужие судьбы?

Вот, значит, как! В этих книгах записаны судьбы людей! Я не растерялся, и смело шагнул девочке навстречу.

— А ты знаешь, где находятся книги про меня и Масако? Я хочу вырвать оттуда страницы, где записано про деда Сахэя.

Девочка вдруг удивлённо захлопала ресницами и рассмеялась — совсем не обидно.

— Ты так любишь сестру, что хочешь освободить её от тяжёлых воспоминаний?

Я вдруг смутился, покраснел и стал смотреть в пол. Откуда эта девочка всё знает про нас? Кто она такая?

— Разве это плохо? Любить сестру? — тихо сказал я.

Девочка вздохнула. Она сделала шаг навстречу, взяла меня за руку и повела куда-то вдоль стеллажей с книгами.

— Это хорошо, — сказала она. — И вообще всех людей любить — хорошо. Только больно… Ты ведь знаешь о том, что ты… — девочка запнулась, — не здоров?

— Знаю, — кивнул я. По спине пробежал холодок: впервые я подумал о том, что врач, возможно, был прав.

— Нет, врач ошибается, — отвечая моим мыслям, поспешно сказала девочка. — Твоя болезнь не смертельна. От неё есть лекарство, только в этом холодном мире его почти не осталось.

— Что это за лекарство? — спросил я шёпотом, чувствуя, как немеет язык, и всё тело вдруг становится ватным, будто у куклы. Если я умру, Масако останется совсем одна! Кто же тогда будет любить и защищать её? Разве это справедливо — отнимать у человека всех, кто ему дорог?! Я думал только о сестре и совершенно позабыл испугаться за себя, а ведь умирать, наверное, страшно?

Девочка ничего не ответила. Стеллажи с книгами уже остались позади. Мы стояли в пустоте среди звёзд, рядом блестели рельсы железной дороги. Вдалеке показался поезд. Девочка отпустила мою руку и кивнула на прощание.

— Езжай домой, Марио. Ты очень нужен своей сестре! Не беспокойся, я найду ту книгу, где записаны ваши судьбы.

Я не успел ей ответить. Поезд остановился, и меня словно толкнула внутрь чья-то сильная рука. Ещё показалось, что между ног прошмыгнули два пушистых чёрных шарика. Кролики? Я огляделся по сторонам. Вагон оказался почти пустым, кроликов нигде не было видно, только напротив меня, на диванчике, сидели два мальчика-близнеца. Их волосы были подобраны красными лентами, завязанными на макушке. Я неприлично пялился на эти ленты и едва подавлял желание захихикать. Разве мальчикам можно носить девчоночьи бантики? Ужасно смешно!

А близнецы вдруг повернулись ко мне и заговорили наперебой:

— Мы тебя знаем!

— Ты Нацумэ Марио и едешь до станции «Особняк Нацумэ»!

— А зачем ты был в библиотеке?

— Ты видел там доктора Санэтоси? Мы его ассистенты.

Я замотал головой и захлопал глазами:

— Вы — ассистенты доктора?

Близнецы дружно закивали. В общем-то, они были обычными мальчишками, если не считать этих дурацких ленточек. Впрочем, может в больнице, где они работают, такая форма?

— Доктор Санэтоси — гениальный учёный…

— …и очень хороший врач!

— Он много работает и посылает нас в библиотеку за разными книгами…

— …мы тоже очень много знаем. Хочешь нас о чём-нибудь спросить?

— Мы ответим!

— Ответим!

И тогда я набрал в грудь побольше воздуха (для храбрости) и спросил:

— Мне нужно одно редкое лекарство. Говорят, его в мире почти не осталось…

Братья переглянулись и грустно покачали головами.

— У доктора Санэтоси есть все лекарства, которые вообще существуют в мире. Но то, что тебе нужно, надо готовить самому.

— А разве я смогу? — с сомнением спросил я.

— Конечно, сможешь! Ведь ты уже не маленький! — ободряюще сказали близнецы. И я почему-то им сразу поверил. Вдруг в моих руках оказался листок с рецептом и фотография деда Сахэя. Я удивлённо разглядывал снимок, и уже хотел спросить близнецов, при чём тут мой дед, но поезд загудел, объявляя мою остановку…

Когда я проснулся, почему-то всё тело болело, а голова просто раскалывалась. Время, должно быть, перевалило за полдень, но никто не разбудил меня. Это было странно. Я сполз с кровати и поплёлся искать Масако. Очень хотелось рассказать ей о своём волшебном сне: о большой библиотеке, о доброй девочке и странных близнецах. А ещё о том, что где-то есть таинственное лекарство, которое сможет вылечить мою болезнь. Разумеется, я по-прежнему не верил своему доктору и не думал умирать. Девочка сказала правду! Она не могла соврать мне, ведь у неё такие глаза — честные, серьёзные и очень печальные…

О том, что случилось ночью, я узнал от слуг. И все следующие несколько дней провёл у постели Масако, не мог оставить её ни на минуту. Чувствовал свою вину и боялся, что она умрёт. Но как?! Как я мог приготовить рыбу-собаку, если даже не знал рецепта? Если никогда в жизни не разделывал рыбу? Как я вообще мог додуматься повторять поступки деда, которого ненавижу?! Значит, это был не сон, и близнецы дали мне какой-то другой рецепт? Ошиблись или сделали так специально? Кто они такие, и что вообще произошло?

Я решил разгадать эту загадку во что бы то ни стало. Когда Масако пришла в себя, и стало ясно, что её жизни уже ничто не угрожает, сразу выпросил у неё ключ от библиотеки деда. Это огромный флигель со стеллажами до небес. Я бродил между ними, как в лесу, залезал на лестницы, но не нашёл ни одной книги, похожей на те, которые видел во сне. Тогда я притащил в библиотеку одеяло и пингвинью шапку, раздобыл у нашего старого привратника снотворное (потому что просто так уснуть мне не давало любопытство) и устроился между стеллажами.

На этот раз я оказался в больнице. То есть, то, что это больница, я понял не сразу. Были длинный коридор и кабинеты, я тихо пробрался в один из них. Только обнаружив на столе медицинские книги и увидев у стены знакомые аппараты (на таких же меня обследовал мой доктор), понял, где оказался. За дверью послышались шаги, я шмыгнул за какую-то занавеску и притаился там. Вошёл мужчина в белом пальто — врач. В руках он нёс корзинку с двумя чёрными кроликами. Ленточки на шее зверьков показались мне знакомыми, но я тут же забыл о них, как только в кабинет вошёл ещё один человек.

Это был мальчик — очень взрослый, такой, как Масако. И удивительно на неё похожий! Я, затаив дыхание, стал слушать разговор. Оказалось, что у этого мальчика здесь находится сестрёнка, доктор знает, как её вылечить, но требует за это большую плату. Я вдруг подумал о том, как это несправедливо, когда болеет близкий человек. Ведь Масако тоже хочет вылечить меня и страшно за меня переживает! Мне очень захотелось, чтобы сестрёнка этого мальчика выздоровела, — так сильно захотелось, что аж защипало в глазах! «Любить людей — хорошо, только больно…» Да, мне в тот момент действительно стало больно. Я понял, что переживаю за этого незнакомого взрослого мальчика и даже, наверное, люблю его — потому что он похож на Масако, и потому что у него болеет сестра. Если бы тогда, в библиотеке я случайно нашёл книгу его судьбы, то непременно вписал бы туда самые добрые слова и самые тёплые пожелания! Чтобы сбылось!

Пока я так думал, мальчик ушёл, а вместо него рядом с доктором уже стояли те самые близнецы из поезда. Откуда они взялись?

— Доктор Санэтоси, это было великолепно! — заговорили братья, хлопая в ладоши.

— Сам в шоке, — улыбнулся человек в белом пальто.

Я зажал рот рукой, чтобы не вскрикнуть: корзинка была пуста, кролики исчезли! Так вот почему ленточки показались мне знакомыми! Ох, как бы скорее выбраться отсюда незамеченным? Если они меня найдут, то, пожалуй, опять сделают что-нибудь нехорошее, отчего снова пострадает Масако. Я чувствовал себя здесь жалким и беспомощным. Очень захотелось, чтобы появилась та девочка в розовых туфельках, взяла меня за руку и отвела домой. Но тут же разозлился сам на себя: разве я маленький, чтобы всего бояться? Вот сейчас узнаю, что замышляют доктор Санэтоси и его ассистенты, а потом расскажу обо всём Масако! Она мне обязательно поверит и придумает, что делать дальше.

Только в этот момент я вдруг почувствовал, что стены, к которой прижимался спиной, больше нет. А чьи-то тёплые руки обнимают меня и тащат в эту образовавшуюся пустоту.

— Просыпайся, Марио! — шепчет на ухо добрый девчоночий голос. — Ты уже нашёл своё лекарство! Ты молодец!

— Лекарство? — успеваю спросить я, уже догадываясь, кто со мной рядом.

— Любовь. Дари своим близким — Масако и Камбе — тепло своего сердца. Изменить судьбу можно только любовью!

Так значит, этот взрослый мальчик, похожий на Масако, — Камба?!

Я уже открыл было рот, чтобы поговорить об этом с девочкой, но вдруг решил, что не надо: любые слова казались сейчас лишними. Просто на душе стало очень светло и хорошо, и хотелось, чтобы так было всегда. Ну и пусть у Камбы другая жизнь, и другая сестрёнка, и он, наверное, совсем меня забыл. Это ничего! Я всё равно буду любить его потому, что Масако его помнит, потому что он — мой брат… Я так решил!

* * * * *

… Я люблю Масако больше всех на свете! И она меня тоже любит. Но это не только потому, что она — моя единственная сестра, а я — её единственный брат. Мы — семья. Порой нам обоим снятся странные сны. Масако говорит, что видит во сне своего брата-близнеца, а мне иногда снится девочка в старомодном сарафане и розовых туфельках, которые так подходят к её розовым волосам. Её зовут Момока. Она путешествует по мирам и через сны учит людей быть добрыми. Я хочу стать таким же. Поэтому никогда не смеюсь над снами Масако, а даже наоборот, почему-то очень люблю её брата-близнеца Камбу, которого никогда не было.

@темы: стихи, фанфик, Mawaru Penguindrum